Восход Луны (1 сезон)

Харуто, 34 года, рыбак с потрескавшимися от соли пальцами, находит в сетях старый Nikon F2. Внутри — плёнка с девушкой в красном кимоно на фоне разрушенного маяка острова Авадзи. В чехле камеры застряла кассетная лента: *"Для Юкико, 1973. Прости, я не смог прийти"*. Почерк на этикетке совпадает с письмами в доме его покойной бабушки, где сейчас живёт младшая сестра Мидори. Она, протирая очки тряпкой от рыбьей чешуи, замечает: «Дед строил тот маяк. Говорил, что его снесли из-за оползня, но... тут явно что-то другое».

Они едут в Киото на автобусе с разбитыми подголовниками. В сумке Мидори — конверты с марками СССР и вырезки о студенческих протестах. «Юкико упоминала чайный домик у реки Камо, — бормочет Харуто, разглядывая карту на телефоне со сколотым экраном. — Там сейчас супермаркет». Находят 89-летнюю женщину в квартире над прачечной. Она молча ставит чай, достаёт альбом: те же красные кимоно, групповые фото с плакатами «Долой коррупцию!». «Он погиб в столкновении с полицией у порта, — пальцы Юкико дрожат на снимке молодого человека с фотоаппаратом. — Газеты написали "несчастный случай"». За окном Мидори снимает на найденный Nikon детей, запускающих воздушных змеев — готовятся к фестивалю, которого Юкико так и не дождалась в 73-м.