Воскрешение из мертвых (1957)

Джонатан Гарретт, в ржавом пиджаке и стоптанных ботинках, объявился в Хартсвилле спустя три года после похорон. Его сестра Марта, вытирая руки о фартук с пятнами от варенья, уронила чугунную сковороду на кухонный пол: «Ты… ты же умер от лихорадки в Спрингфилде!» В кармане у Джонатана нашли билет на автобус, отменённый ещё в 1954-м. Местный пастор Томас Эллиот, копая картошку за церковью, видел, как новоприбывший часами смотрел на заброшенную мельницу, где когда-то разбился его брат-близнец.

Эдит Браун, вдова с молочной фермы, узнала в Джонатане покойного мужа — шрам над бровью, привычка теребить мочку уха. «Чарльз никогда не звал меня Эдди», — шептала она, разбивая чашку с ромашковым чаем. Доктор Филлоу из клиники на Пястой улице нашел в медкартах запись о вскрытии: «Лёгкие заполнены илом, как у утопленников». Шериф Келси рылся в старых газетах, пока сигаретный пепел не прожёг отчёт о наводнении 1952 года. «Мёртвые не возвращаются, — сказал он, поправляя кобуру на потёртом ремне, — если только их кто-то не вытащил обратно».