Ночь Арлекинов (1996)

Артур потянул руку к люстре в прихожей, шнурок болтался, как всегда, левее. Лиза, прижав к груди потрепанный учебник по биологии, щурилась в полумрак лестницы: «Там опять тот скрип. Как в прошлый раз, только громче». Артур фыркнул, поправил очки, заляпанные отпечатками пальцев. Чердак пах пылью и старыми газетами, под ногами хрустел битый фарфор от бабушкиного сервиза. В углу, за ящиком с елочными игрушками, лежала маска — треснувший нос, выцветшие алые ромбы. Лиза тронула ее кончиком кроссовка: «Теплая. Как живая». За спиной грохнула заслонка печной трубы.

Они выбежали во двор, спотыкаясь о разбитые горшки с геранью. У калитки стоял сосед Никитич, в руках — фонарь с треснувшим стеклом. «Спрячьте обратно, — прошипел он, — а то заберут». Сверху, с крыши аптеки, донесся смех — отрывистый, будто ломались ветки. Лиза сжала маску так, что края впились в ладонь: «Кто заберет?». В переулке мелькнули тени в полосатых балахонах. Артур толкнул сестру в сторону сарая: «Беги!». Никитич уронил фонарь, свет замигал, ослепляя. Лиза швырнула маску в лужу с радужной пленкой, и смех обернулся визгом тормозов проезжающей «Волги».