Алфи и её младшая сестра Нара, пережившие два года назад кошмарное столкновение с силами зла, снова оказываются в центре сверхъестественных событий. Их спокойная жизнь рушится, когда их похищают и привозят в таинственный загородный особняк, когда-то служивший детским приютом. Похитители — сводные братья и сестры, чьи жизни омрачены ночными визитами их давно умершего приёмного отца. Страх и
Арья копался в старом сундуке отца, найденном на чердаке плантации под Депоком. Внутри — папка с выцветшими документами на землю в Богоре и расписка от 1998 года, где кто-то по кличке "Гедоґ" обещал «решить проблему» за 10 миллионов рупий. Лина, его младшая сестра, щурилась от пыли, перебирая фотографии: «Ты уверен, папа хотел, чтобы мы это видели?» За окном висела влажная жара, а запах
Рая, девушка с выгоревшими на солнце волосами, протирала столики в кафе на окраине Джакарты, когда получила смс от бабушки: *"Batu itu bicara, tapi aku tak mengerti bahasanya. Pulanglah."* Камень говорит, но я не понимаю его языка. Вернись. В автобусе, пахнущем бензином и сушёной рыбой, она сжимала в руке потёртый медальон с резьбой в виде горы — единственное, что осталось от отца,
В деревне Лабухан Даммар Джоко находит в старом сундуке отца потёртый блокнот с записями о проклятом ритуале «Пасунг Тиви». Его сестра Ситі, разбирая рыбацкие сети на веранде, замечает, как соседка Мариям прячет под саронг окровавленный нож. «Она снова резала кур в полночь, — шепчет Ситі, — но кровь на лезвии слишком тёмная». Ночью Джоко пробирается в заброшенный амбар за мечетью, где находит
В Джакарте 23-летняя Айя, помощница режиссёра в полуподпольном театре «Гедоанг», тайно переписывает сценарий ночами на кухне, заваленной пустыми чашками от *копи тубук*. Её сосед Ридо, звукооператор, ворчит: «Опять свет горит до трёх — крышу теперь чинить будешь?» Через неделю Айя случайно оставляет черновик в такси, которое забирает малайзийский продюсер Захара, приехавший на гастроли с труппой
В Джакарте Рая, студентка факультета дизайна, каждое утро покупает *чампур* у уличного продавца возле своего общежития. Арджун, парень с автомастерской в Северной Джакарте, застрял в долгах после смерти отца — ремонтирует мопеды по ночам, спит в комнатке с запахом машинного масла. Их столкнул случай: Рая уронила блокнот с эскизами платьев на мокрый тротуар, а Арджун, спеша на смену, наступил на
В деревне Сукамаю 17-летний Арго тайком чинит старый мотоцикл отца, пока тот на рисовом поле. **"Сломаешь — сам будешь коров пасти до свадьбы",** — ворчит сосед Раджа, наблюдая, как парень ковыряет отверткой в двигателе. После ссоры с отцом, который выбросил его чертежи мостов («Бумагам место в школе, а ты — в амбаре»), Арго сбегает в Джакарту с попутным грузовиком. В кармане —
Ади, 17 лет, в рваных кроссовках протискивается между лотками с темпе и жареным тофу на рынке Пасари-Минггу в Джакарте. Его сестра Рая исчезла три дня назад, оставив только смс: *«Они зовут через дождь»*. В кармане у Ади — её потёртый блокнот с зарисовками петроглифов из пещеры под Джокьякартой, где они выросли. «*Слыхал, она вляпалась в дела с теми, кто старые камни шепчет*», — бросает слепой
Рита вернулась в деревню Карангсари после звонка тёти Сурип: «Отец умер. Приезжай, пока не поздно». В старом доме с треснувшими ставнями она нашла его записную книжку — страницы испещрены датами, именами «Ади», «Сурья», пометкой «жертва 1987». Соседский парень Гарин, помогавший разбирать вещи, бросил взгляд на фото в кожаном переплёте: «Этот алтарь за мельницей… лучше туда не ходить». Ночью Рита
Мира, младшая сестра погибшей Рейны, возвращается в родную деревню Сукаджáди после пяти лет учебы в Джакарте. В старом доме с треснувшими ставнями она находит коробку с письмами матери, где та упоминает "тень у колодца" и проклятую нить *pohon keres*. Соседка Тутти, разносящая *gado-gado* в пластиковых контейнерах, шепчет: "Твой отец ночами разговаривал с кем-то в саду… Перед