Закулисье (2021)

В Джакарте 23-летняя Айя, помощница режиссёра в полуподпольном театре «Гедоанг», тайно переписывает сценарий ночами на кухне, заваленной пустыми чашками от *копи тубук*. Её сосед Ридо, звукооператор, ворчит: «Опять свет горит до трёх — крышу теперь чинить будешь?» Через неделю Айя случайно оставляет черновик в такси, которое забирает малайзийский продюсер Захара, приехавший на гастроли с труппой из Куала-Лумпура. В его номере отеля «Санур» пахнет гвоздикой и старыми коврами — он звонит агенту в Лос-Анджелес: «Этот текст… как ржавый гвоздь в рисовом поле. Найди мне автора».

В калифорнийском хоум-офисе Сэмюэл, бывший сценарист мыльных сериалов, жуёт вчерашний бургер и листает сообщения. На экране всплывает фото Айи из Инстаграма — она в заляпанной краской футболке стоит у разбитой декорации. «Контракт подпишешь — завтра билет в Джакарту вышлю», — диктует Захара в трубку. Через два дня Айя, пряча дрожащие руки под столом, торгуется с Сэмюэлом в скайпе: «Моё имя — в титрах, или я сожгу всё». Ридо за дверью студии шутливо стучит кофейной банкой по радиатору — сигнал, что полиция патрулирует район.