Три старшеклассницы, верные подруги, обожают свою школу и находятся в тесных отношениях со школьной медсестрой. Они являются неотъемлемой частью клуба «Школьная жизнь», и их привязанность к учебному заведению так велика, что они практически живут в его стенах. На крыше школы они создали уютный огород, чтобы сделать свое пребывание здесь еще более комфортным. Одна из девочек, полная наивных
Макато Эдомура, мелкий жулик с прозвищем "Самый глупый", торгует поддельными амулетами в переулках Сибуи. Его ловят на обмане пожилого туриста: «Почему так дёшево?» — «Семья умерла, продаю всё быстро», — бормочет он, пряча треснутый телефон. В кармане — квитанции за долги матери из больницы в Осака. После провала с якудзами (перепутал мешки с рисом и кокаином в порту Иокогамы) его
Юки Камияма, 27-летний урбанист из Осаки, переезжает в деревню Хигасимура префектуры Симанэ, унаследовав старый дом тети. В первую неделю он ломает деревянные сёдзи, пытаясь подключить ноутбук к розетке образца 1960-х, а на местном рынке путает бамбуковые побеги с сорняками. «Это не ваш супермаркет «Лавка 365», — усмехается продавец в засаленном фартуке, протягивая Юки мешок риса с треснувшей
Хина Моришита замечает, что новый учитель математики, Юкито Сато, каждый день занимает последнюю парту в углу класса. На перемене она подходит, держа в руках тетрадь с закладкой в виде высохшего кленового листа: "Вы же должны сидеть за учительским столом, Сато-сенсей. Или там слишком много записок от влюблённых учениц?" Он перестаёт чертить в блокноте графики, поднимает глаза:
Эйкити Онидзука, в потрёпанной косухе и с сигаретой за ухом, торчит у закусочной "Ямамото" в Сибуе. Его друг Такаси, с татуировкой дракона на шее, тычет пальцем в конверт с деньгами: *«Слушай, вчера старик из аптеки снова звонил — ты задолжал ему за три месяца. Давай заскочим к тем школьникам из парка, отживем пару кошельков?»* Онидзука хрипло смеётся, выдёргивая из кармана смятый
Киичиро Кагава, 72-летний вдовец, каждое утро приходил в кафе *Hanakago* в Сибуя, заказывал черный кофе и пирог с яблоком. За стойкой стояла Аяко Накамура, 24 года, с татуировкой журавля на запястье — подарок бывшего парня. «Опять без сахара? Умрете раньше времени», — смеялась она, а он морщил нос, поправляя очки. Через три недели Киичиро принес старую книгу стихов Сайгё: «Мой сын назвал бы это
Юкино, строгая второкурсница с вечной тетрадью в руках, сидела в пустом классе после уроков, выдыхая сигаретный дым в открытое окно. Её клиентка, первокурсница Нацуки, дрожащими пальцами перебирала прядь розовых волос, умоляя: «Напиши за меня эссе о „Макбете“… Отец убьёт, если опять будет двойка». Юкино бросила окурок в жестяную банку из-под кофе, достала ручку: «Три тысячи иен. Завтра к третьей
Нору, пятнадцатилетний школьник из приморского посёлка Сирахама, заметил, как небо резко потемнело, ещё когда помогал отцу чинить сети у старого дока. Ветер сорвал с головы кепку с выцветшим логотиком бейсбольной команды — подарок младшей сестры Хикари. «Эй, домой беги! — крикнул отец, прижимая ящик с инструментами к груди. — Сказали же, к вечеру шторм усилится». По пути Нору столкнулся с Ютой,