Лоре 50 лет, и она живет в мире, где прикосновения для неё — это нечто невыносимое. Эта уникальная фобия диктует каждый аспект её жизни, особенно интимную сферу, где любое физическое взаимодействие превращается в испытание. Лора нашла свой способ справляться: она наблюдает за молодыми мужчинами по вызову, сидя в тени своей комнаты. Татуированный юноша медленно раздевается, исчезает в душе и
Елена, лаборантка из софийского хосписа, каждое утро закупала обезболивающие в аптеке на бульваре Витоша. Ее соседка, британка Сара с татуировкой цикады на ключице, однажды втиснулась в лифт с коробкой промаркированных ампул: "Поможешь расшифровать эти иероглифы? Вчера выпали из грузовика фармацевтов". Запах йода и лаванды из открытого окна смешивался, пока они рассматривали этикетки с
Лейла, девушка из Баку с рыжими прядями в чёрных волосах, моет полы в берлинской пекарне *Kornblume* после закрытия. Наушник выпадает, когда звонит мать: «Çörək bişirdin?» — спрашивает та, пока Лейла разминает затекшую спину. По дороге в хостел на Шпреевальдштрассе она спотыкается о ящик с перезрелыми гранатами у турецкого магазина — Марк, парень в засаленной куртке курьера, ловит её за локоть.