Когда судьба вновь подбрасывает ей испытание в виде потери работы и жилья, она решает вернуться в родной дом, где её ждут мать и бабушка. Вскоре к ним присоединяется и её сестра, с которой отношения давно оставляют желать лучшего. Мать надеется, что в этот раз дочки смогут забыть старые обиды и найти общий язык. Однако за уютными семейными посиделками скрывается нечто мрачное. Бабушка решается на
Кася застряла в пробке на мосту Понятовского, опоздав на презентацию в креативное агентство. В офисе, пока коллеги обсуждают нового арт-директора Яна, она крадёт печенье из кухни, вспоминая вчерашний разговор с Томашем: «Ты вечно ставишь работу выше нас». Вечером в баре «PiwPaw» Анита разливает крафтовое пиво, споря с барменом Олаком о том, кому убирать столики. Её бывший Мацек звонит в 23:00:
В Кракове Ядвига, бывшая медсестра с татуировкой совы на запястье, находит в подвале своей бабушкиной квартиры коробку с письмами 1945 года. В них упоминается подземный тоннель под костёлом Святой Анны, где спрятаны украденные нацистами реликвии. Она тащит за собой соседа Казимира, электрика с похмелья, который ворчит: «Опять твои призраки? Я вчера только трансформаторы чинил». Они пробираются
Магдалена приезжает в Слупск после похорон отца, застает сводного брата Якуба за переделкой семейной пивоварни в автомойку. В старом доме, где пахнет плесенью и тмином, она находит папку с долгами и фото матери, которую считала умершей. «Пару месяцев — и ты снова исчезнешь, как тогда?» — бросает Якуб, разбирая ящики с медными кранами. Он прячет конверты от коллекторов за холодильником, где раньше
В маленькой деревне под Белостоком Ядвига, 54 года, вдова и знахарка, копошится в огороде, когда соседка Зося прибегает с новостью: у коровы Каськи молоко прокисло до восхода солнца. «Не черт ли это опять?» – бормочет Ядвига, засовывая в карман пучок полыни и ржавый колокольчик. В старом костеле на холме ксендз Павел, 30 лет с лицом вечного семинариста, пытается отчитать одержимого мельника, но
Кася, студентка-архитектор из Кракова, каждую субботу толкается на рынке у Базальтовых складов, чтобы купить дешёвые краски. Там же Марек, парень с фиолетовым ирокезом и татуировкой жука-оленя на шее, разгружает ящики для местного бара «Под зонтом». Их столкновение у палатки с хендмейд-кистями стало ритуалом: «Опять сгребаешь всю умбру жжёную? — бросает он, закуривая. — А ты в следующий раз приди
Во Вроцлаве слесарь Марек Ковальски, пахнущий машинным маслом и дешёвым кофе из автомата, чинит трамвайные рельсы возле рынка "Надвислянский". Утром 12 ноября, пока коллега Збышек ковырял в снегу замерзший болт, Марек наткнулся ломом на ржавый медальон 1946 года с гравировкой *"K.J. – nie zapomnij"*. "Смотри, старина, – прохрипел Збышек, вытирая нос варежкой, – может,
Агата каждое утро вылавливает кофе из вендингового аппарата на третьем этаже офиса «Сильвер Консалт» — зерна застревают, стаканчик мнется. В лифте сталкивается с Мареком из финансового отдела: «Опять юбку с прошлого квартала?» — бросает он, поправляя галстук с лошадьми. Она молча ковыряет лак на ногте, вспоминая, как вчера задержалась до десяти, переписывая презентацию для директора Ковальски. В
Магда в третьем сезоне снова в рекламном агентстве на Мокотове, но теперь её преследуют кошмары о проваленной презентации для клиента из Швейцарии. «Ты опять спалила бюджет на креатив?» — спрашивает её коллега Павел, доедая бутерброд с паштетом в переговорке. Тем временем Кароль, её бывший, таскает Ольгу — учительницу английского из Праги-Полудне — по комиссионкам в поисках винтажного дивана. «Ты
В варшавской прокуратуре Якуб Вроцлавский листает дело о взрыве на улице Новогродзкой — в списке жертв его жена Магда. В кармане он нащупывает ключ от её старой мастерской, где находит обгоревшую куклу с синей лентой, подаренную Алисе на девятилетие. «Ты вообще спал эту неделю?» — Эва, следовательница в помятом жакете, ставит перед ним кофе с отпечатком помады на краю стаканчика. Он молча достаёт
Магда, бухгалтерша из третьего подъезда, первая заметила трупы крыс в мусорных баках. Она ткнула зонтом в распухшее брюхо одной из них, крикнула соседке Гражине: *"Опять кто-то травит! У тебя Ивонин астма, а они яды кидают как конфетти!"* В подвале, где пахло плесенью и старыми обоями, сантехник Марек копался в трубах, ворча на окурки, забивающие стоки. Его сын Камиль, в кепке с
Аня Новак, тридцатилетняя флористка из варшавского магазина «Букет и кофе», каждое утро разбирает заказы, пахнущие лизиантусами и кофейной гущей. Томек Круль, инструктор в фитнес-клубе «Максимус», в перерывах между тренировками листает приложение для знакомств, шлёпнув ладонью по треснувшему экрану телефона. Их пути пересекаются после того, как Томек заказывает доставку цветов для клиентки, а Аня
Знаешь, есть такие истории, от которых мороз по коже — в прямом и переносном смысле. Вот представь: мальчишка Сташек, его семья, а вокруг — Сибирь, которая даже в мыслях не снилась. Не те уютные снега из открыток, а жуткий холод, выворачивающий душу наизнанку. Зимой мороз, что кожу прожигает, летом — тучи мошкары, будто сама земля взбесилась и гонит их прочь. А между этим — голод, болезни, страх…
Знаешь, я недавно наткнулся на сериал про подпольщиков Второй мировой — и это взрыв мозга, честно. Там показывают, как наши разведчики из какой-то полулегендарной структуры в тылу врага крутятся между абвером, гестапо и ещё кучей страшных аббревиатур. Представляешь? Они ж как мухи в паутине: один неверный шаг — и всё, конец. Меня особенно цепляет, что там нет чёрно-белых героев. То ли предатель