Где чёрт не сможет, там баба поможет (2022)

В маленькой деревне под Белостоком Ядвига, 54 года, вдова и знахарка, копошится в огороде, когда соседка Зося прибегает с новостью: у коровы Каськи молоко прокисло до восхода солнца. «Не черт ли это опять?» – бормочет Ядвига, засовывая в карман пучок полыни и ржавый колокольчик. В старом костеле на холме ксендз Павел, 30 лет с лицом вечного семинариста, пытается отчитать одержимого мельника, но тот вырывает цепь от кадила и бьет по лбу алтарника. Тем временем Ядвига обходит хлев, вешая на балки высушенные головки чеснока, и спорит с Зосей: «Ты ему прошлой зимой сметаны на порог не ставила? Ну вот он и злится, что обет нарушила».

На соляной шахте в Величке шахтер Марек, племянник Ядвиги, натыкается на подземный алтарь с выцарапанными рунами. Когда вечером у него отнимается язык, он в панике звонит тетке, таща за собой поездку на раздолбанной «Варшаве». «Святые угодники, да тут же жертвенник древлянский!» – ругается Ядвига, разгребая сапогом кучу костей у ствола шахты. Ксендз Павел, вызванный для экзорцизма, путает латынь, пока Ядвига тычет ему под нос мешочек с серой: «Кропило в сторону, батюшка, тут не демон, а старый божок – его только дымом да бабьим голосом выкуривать». К утру Марек плюет черной жижей, но ксендз уже звонит епископу, требуя проверить все шахты на «языческую заразу».