Когда жизнь выпадает из-под ног, и прошлое обрушивается на тебя с невыносимой силой, что остаётся делать? Герой, когда-то грозный старший комиссар криминальной полиции, оказывается временно отстранён от службы. Вынужденный отпуск становится для него шансом наладить отношения с дочерью Ленни, которая до сих пор не оправилась после трагедии, унесшей жизнь её матери. Однако, судьба не даёт
Дениз, 16 лет, рыбачит с отцом Мехметом на причале Каракёя. В ржавой банке из-под консервов они копят монеты для ремонта моторной лодки. Однажды парень находит в ящике с снастями завернутый в газету «Хюрриет» браунинг — ствол пахнет машинным маслом и солью. «Кому ты собираешься стрелять?» — Дениз тычет пальцем в пятно ржавчины на рукоятке. Мехмет молча выхватывает пистолет, прячет за пояс: «Не
Эмир ковырялся в механизме сломанных карманных часов, когда Айше ворвалась в мастерскую на узкой улочке Фатиха. Ее пальцы дрожали, сжимая фотографию брата-подростка в потрепанной школьной форме. «Он пропал после смены в хаммаме Сулеймание», – голос сорвался на слове «пропал». Эмир вытер руки о промасленный фартук, достал из-под стола тетрадь с адресами: «Вчера грузчик со станции Сиркеджи просил
Эмир, 32 года, архитектор из Бешикташа, каждое утро покупает симит у уличного продавца возле паромной пристани. Его отец, Мурат, владелец обанкротившейся строительной фирмы, требует, чтобы сын продал дедовскую квартиру в районе Нишанташи. «Ты думаешь, эти чертежи набросков мостов тебя прокормят? — шипит Мурат, разбивая фарфоровую пепельницу о мраморный пол. — Долги не ждут». В ящике старого бюро
В стамбульском районе Бейоглу, 19-летняя Зейнеп работает в семейной пекарне, замешивая тесто в 5 утра под звуки азана. Ее старший брат, Мурат, каждое утро проверяет, закрыты ли ставни у кафе «Дениз» через дорогу — его бывший одноклассник Джем теперь владелец, и их соперничество началось еще из-за школьной драки возле паромной пристани. «Опять муку рассыпала? — бросает Мурат, замечая белый след на
Эмир таскает подносы в кафе за углом от мечети Сулеймание, пока Зейнеп рисует комиксы в тетрадке с вырванными страницами. Их съёмная квартира в районе Чукурджума пахнет плесенью из-за протекающего крана, который хозяин три месяца не чинит. «Опять маклер звонил, — бормочет Эмир, разглядывая квитанцию за свет. — Говорит, или плати, или выезжай». Зейнеп тычет карандашом в эскиз робота-муэдзина:
Ну вот, казалось бы, жизнь у Айлин и её мужа — тишь да гладь. Даже скучновато, если честно: работа, ужины, субботний кинотеатр на диване... Та самая рутина, про которую говорят «стабильность». Ну вы же понимаете — идеально-неидеально, как у всех. А потом — бац! Её благоверный, как всегда, собрал чемодан: «Командировка, пару дней максимум». Щёлкнул каблуками на прощание, и — хоп! — исчез за
Вот, представляешь, крутятся двое детективов в Стамбуле — Аббас, он же Черкес, с лицом, будто гранитный утёс, и Джелаль, которого даже коллеги побаиваются звать иначе чем Скорпион Джелло. Вроде бы обычное дело: трупы, улики, но тут... Чёрт, да все жертвы — педофилы, которые уже отсидели и вышли на свободу! Как будто кто-то решил устроить самосуд вместо тюремных стен. Странно, конечно. Ну ладно,