Доктор Сандерс, седой мужчина в очках с толстыми линзами, принимает пациентов в своей квартире на третьем этаже дома с рыжей черепицей в Тарту. Кабинет завален книгами по неврологии, на столе — термос с чаем из зверобоя и тарелка с крошащимся марципаном. Лийс, 14 лет, в мятом школьном свитере, жалуется на голоса, которые «шепчутся в батареях, когда выключают свет». Сандерс настраивает лампу с синим фильтром, ворча: «Ты не спишь три дня? Сейчас проверим твои альфа-ритмы». В углу комнаты Матиас,
Лийс, копаясь в сундуке с вещами покойной матери, нашла конверт с выцветшими фотографиями военного штаба в Палдиски и письмом на эстонском: *«Они знают про склад на Уус, 17. Уничтожь всё до весны»*. На следующее утро она притащила Маарью, бывшую соседку, в кафе на Ратаскаеву, тыча пальцем в подпись — неразборчивые буквы «Х.К.». «Ханна Куусик?» — Маарья выпила кофе с корицей залпом, словно глотнула холодного воздуха. «Она жива. Работает в архиве, носит тот же синий плащ с дыркой на подоле».