Ли Джон-щик

Соён, 23 года, роняет поднос с эспрессо на Хёна в кофейне возле станции Хондэ. «Ты в телефон пялишься или слепой?» — шипит она, вытирая коричневые пятна на его серых кроссовках. Хён, 25, курьер с татуировкой совы на запястье, достаёт из рюкзака смятый чек: «Заплатишь за химчистку? Или отработаешь смену вместо меня?». На следующий день Соён тащит его коробки с посылками, спотыкаясь о ящики в
Марина, студентка факультета журналистики, в 4:30 утра пишет анонимное письмо в университетскую газету. Синий шарф сползает с шеи, пальцы дрожат от холода в обшарпанном общежитии: *"Я не знаю, как сказать ему. Может, эти слова сожгу завтра"*. Сохён, её соседка по комнате, находит черновик в корзине и приносит в кафе «Бинни», где пахнет пережаренными бобами. «Ты же влюблена в Джинвана?
Чан Хо в рыбацком квартале Пхохана разгружает ящики с кальмарами, вонь от которых въедается в футболку. Рядом Мин Су, в потёртых шортах, таскает пиво в пляжный бар «Wave», где Со Ён протирает стойку тряпкой с разводами кофе. «Смотри, опять весь эспрессо на кроссовках», — хмыкает она, когда Мин Су роняет поднос. Ын Джэ, с маслом на руках, ковыряется в двигателе дедовой лодки; старик кричит из