Barnaba Bonafaccia

Леонардо Раскин, студент-философ с выцветшей татуировкой ангела на запястье, рылся в коробке с дешевыми изданиями у букиниста на площади Кампо-де-Фьори. Под потрепанным томиком Петрарки он нашел конверт с письмом на русском — чернила расплылись, подпись неразборчива. «Это не ваш уровень любопытства, — прошипела рыжая девушка в кожаной куртке, выхватывая конверт. — Ваш друг Алессандро спрашивал про Стендаля перед тем, как его нашли в Тибре?» Ее звали София Карловна, говорила с пьемонтским
Ливия, 16 лет, копается в рюкзаке с потрепанными учебниками и банкой засохшей акриловой краски. За окном школы — тосканские холмы, усыпанные кипарисами. В подвале заброшенной церкви Сан-Микеле она находит медный амулет с выгравированным черепом. «*Non toccarlo, è maledetto*», — шипит одноклассник Марко, но Ливия прячет находку в карман красного плаща. Ночью, при свете дешевой гирлянды из супермаркета, амулет оживляет дохлого воробья на подоконнике. Ее младший брат Карло застает ее за попыткой