Наиль Абдрахманов

Алиса, 22 года, разливает латте в кофейне на улице Куйбышева. После смены бежит в пятиэтажку 1963 года постройки — бабушка Нина ждет лекарств от астмы. В подвале, где пахнет грибком и старыми покрышками, она репетирует: прикрученное к трубе зеркало, потрескавшийся линолеум, из динамиков хрипит «Арлекино». «Опять на кроссовках грязь?» — хрипит Нина, разглядывая следы на пороге. Алиса прячет
За прилавком аптеки Ольга каждый день слушает одно и то же: «У вас аспирин просроченный, я вижу» — пенсионерка Тамара Семёновна тычет пальцем в упаковку. На автовокзале Сергей, водитель маршрутки №14, разгружает чемоданы бабушки Нины, которая едет к внучке в областной центр: «Ты, Сережа, не гони, как в прошлый раз — у меня сердце пошаливает». Вечерами Ольга забегает в гараж к Сергею — чинит там
В деревне Подгорное пенсионер Максим, бывший механик, ковыряется в сарае с ржавым «Уралом». Приезжает внук Кирилл, столичный блогер в кроссовках с подсветкой. «Забыл, как лопата выглядит?» — хрипит дед, вытирая масло с рук тряпкой. Кирилл снимает на телефон покосившийся дом, грядки с морковью. По вечерам Максим достаёт альбом с чёрно-белыми фото: «Вон твой пращур, коней воровал у помещика. Нашёл,
В пятиэтажке на окраине Москвы Антон, сантехник с вечно грязными руками, каждый день сталкивается с Лидой, пенсионеркой, которая подкармливает дворовых кошек и ругается на мусор у подъезда. «Опять трубы текут? — кричит она, загораживая дверь в квартиру. — В прошлый раз обои отвалились!» На третьем этаже Марина, студентка-медик, пытается уснуть под звуки ремонта у соседа-гитариста Артёма, который
Ирина Волкова, живущая в хрущевке на окраине Екатеринбурга, каждое утро заваривает растворимый кофе «Якобс» и проверяет счетчик на холодильнике — после ареста мужа, Дмитрия, по статье за взятки на заводе Уралмаш, электричество стало роскошью. В пятницу она отпросилась с работы уборщицей в ТЦ «Гринвич», чтобы забрать дочь Катю из школы: девочка в слезах бросила в нее скомканным дневником — «Мне
Игорь Грачев, бывший журналист, таскает за собой камеру Sony и потрёпанный диктофон в рюкзаке с наклейкой «Радио „Свобода“». Его нанимают снимать «паранормальные явления» для YouTube-канала скептичного заказчика по имени Марк. В полуразрушенной хрущёвке на окраине Санкт-Петербурга Игорь фиксирует тень в форме девочки, которая шепчет: «Мама забыла выключить плиту». Позже в архивах он находит
Лиза, медсестра с облупившимся лаком на ногтях, меняет капельницу пожилому мужчине в палате №7. За окном — промозглый дождь, а в кармане халата — квитанция за долги по электричеству. Дома мать, Наталья Семёновна, целыми днями крутит по радио старые пластинки, выкрикивая сквозь парализованную речь: «Сколько можно? Холодильник пустой!» Лиза ворчит на санитарку Галю, которая украдкой пьёт в подсобке
Кирилл, пятнадцать лет, копается в развалинах старой ветки метро «Чертаново», натыкается на ржавый чемодан с биолюминесцентными проводами. Внутри — устройство, напоминающее гибрид советского паяльника и нейроинтерфейса. «Ты вообще понимаешь, что это не хлам?» — Аня, соседка с пятого этажа, выхватывает гаджет, тычет в экран с треснувшим голограммным проектором. Её отец, инженер-электрик, когда-то
Марина, учительница литературы с потёртым портфелем и привычкой поправлять очки на переносице, каждый вечер проверяла тетради в хрущёвке с обоями в мелкий цветочек. Её дочь Катя, 14 лет, доедала гречневую кашу и спрашивала: «А этот дядька из гаража опять будет приходить?». Сергей, владелец автосервиса за старым рынком, в это время копался в моторе «Лады-Калины», пачкая руки в масле. Они
Антон, 28 лет, менеджер в логистической компании, каждое утро толкается в переходе метро «Красные Ворота», покупая вендинговый кофе. «Опять жмых вместо арабики», — бормочет он, спотыкаясь о портфель туриста. Вечером, разогревая пельмени в хрущёвке на Верхней Масловке, замечает, что пальцы на правой руке стали полупрозрачными. Звонит Лизе, своей бывшей однокурснице: «Ты в своём уме? Выпей