Чарли Бугенон

Лина, 27 лет, копирайтер из рекламного агентства в Монреале, обнаруживает свой фотошопленный снимок в посте блогера-подруги Джейд. На изображении Лина пьет коктейль в баре «La Nuit», хотя в тот вечер она сидела дома с треснувшим экраном телефона и дорабатывала срочный заказ для клиента-производителя велосипедов. Джейд, смеясь, парирует в переписке: «Ты же сама учила — эмоции продают. Кто заметит
Лина, 17 лет, в рваных кедрах и с рюкзаком, заклеенным наклейками против апартеида, пробирается через шумный рынок Соуэто. Ее друг Табо, в очках с треснувшей линзой, толкает ее под локоть: «Опоздаем на автобус в Кейптаун — старик Зола опять заставит чинить генератор вместо уроков». В ржавом гараже за школой они находят старую карту с отметками возле заброшенной шахты — отец Лины, погибший на
Лера Мокетси втихаря разгружает тушки на бойне в Соуэто, пальцы слипаются от засохшей крови. Дома в двухкомнатной хрущёвке её младший брат Джабзу не спит — опять колотит кулаком в стену, бормоча что-то про «проклятые голоса». Сегодня Лера принесла украденную печень в жестяной банке из-под печенья: «Это для школы, — врёт соседке через забор, — проект по биологии». Ночью ловит обрывки радио в
Рахелке, 22 года, протирает пыль с семейных фото в старом доме под Преторией. Отец, Йохан, ворчит за завтраком: *«Опять на ферме Калахарди воды нет, а ты в облаках»*. Она прячет билет в Кейптаун под матрас — там ждет Сэм, друг из университета, который шептал на прошлой неделе: *«Тут даже воздух пахнет нефтью, а не навозом»*. По вечерам она тайком звонит брату Лукасу, работающему на алмазных
Лерото, парень из Соуэто, каждое утро покупал *мама-папа* у уличной торговки Номатхасан. Его сестра, Тамика, вечно ворчала: «Опять без сахара? Ты как будто не знаешь, что я кофе пью». Они ютились в доме с треснувшими ставнями, где по вечерам слышался гул генератора — электричество давали на три часа. Однажды Лерото нашел в рюкзаке умершего отца старую карту шахты *Мпоненг* с пометкой «13-й