Эка Чавлеишвили

Ника, худой парень в потертой кожаной куртке, каждое утро пробирается через толчею на рынке Десите, чтобы купить чурчхелу для бабушки. Он натыкается на Марику, которая торгует специями вразнос: «Опять проспал? У тебя лицо, как у гудашвилевского пса после драки». За её спиной маячит Гиорги, её брат, вечно перебирающий старые магнитофонные кассеты в ларьке с электрохламом. Их разговор прерывает гул
Лука, бариста из цюрихского кафе на улице Нидердорф, разбирая коробки со старыми книгами у мусорных баков, находит потрёпанный блокнот в кожаном переплёте. На странице с выцветшими чернилами — схема виноградника, подпись «Вано, 1972» и засушенные листья ежевики. Он фотографирует текст и выкладывает в грузинском языковом паблике: «Кто переведёт? Куплю хачапури». Нино из Тбилиси отвечает через час:
Отар, худой мужчина в помятой рубашке, разгружал лед на рыбном рынке Тбилиси. Гия, его напарник с татуировкой волка на шее, бросил ящик с форелью: "Спину сломаешь к сорока, старик". Отар вытер лоб, достал из кармана смятый счет за электричество — цифры краснели, как трещины на асфальте после дождя. По дороге домой, на улице Абано, Марика с третьего этажа крикнула: "Хачапури
Нико, грузинский рыбак из Батуми, находит в сетях ржавую коробку с дневником на немецком и потёртой фотографией швейцарского озера. Вместо утреннего лова он идёт к старому учителю Георгию, который, поправляя очки, бормочет: *"Тут про золото... Цюрих, 1986. Но это же почерк моего брата..."* На следующий день Нико замечает за собой слежку — чёрный Mercedes с затемнёнными стёклами трижды