Каран Кендрик

Ноэлль Морган, 28 лет, печёт имбирное печенье в крошечной пекарне на Мэйн-стрит в Брекенридже. Ветхая кофеварка шипит, пока она спорит с владельцем заведения, дядей Фрэнком: «Если добавить кардамон в глазурь, туристы слопают всё за час!» Вечером, разгружая коробки с мукой, она сталкивается с Джейкобом Уилером — парень в поношенной куртке помогает поднять рассыпавшиеся пакеты. «Ты новенький? — спрашивает Ноэлль, вытирая руки о фартук. — Кажется, видел тебя у почты». Он мямлит что-то про
Джеймс, ветеран с залысинами и вечным кофе в руках, ковыряет треснувший паркет в доме на Первой улице Мидвилла. Его жена Эмили, бывшая учительница биологии, продаёт на ярмарке самодельные свечи с лавандой, чтобы покрыть долг за сломанный водонагреватель. «Ты опять пропустил родительское собрание?» — бросает она, разбирая коробки в гараже, где валяется гитара их сына-подростка Джейка. Тот тайком играет в подвале на раздолбанном Fender, пока сестра Лиза, в очках с толстыми линзами, раскладывает