Салим Кумар

Аравинд, парень из крошечной пекарни в переулке возле рынка Чор-Базар, каждое утро разгружал мешки с мукой, пока его сестра Пратибха жарила самосы. Однажды он заметил Малику, студентку медицинского колледжа, которая торговалась со старухой за связку имбиря. «Тридцать рупий за такую горсть? Вы же меня совсем разорить хотите!» — смеялась девушка, поправляя кончик ярко-желтого сари. Аравинд, вытирая пот со лба рукавом, неловко протянул ей пакет с остатками чурчхелы: «Бесплатно. Для будущего
В рыбацкой деревне Рамаду на побережье Кералы Сулиман, высокий мужчина с шершавыми руками от сетей и волнами седины в бороде, пытается остановить снос домов. Правительственные бульдозеры приезжают на рассвете, пока жители спят под звуки азана. «Ты думаешь, они остановятся, если мы будем молиться?» — шипит Билал, его младший брат, разбрасывая гвозди на дороге. У Сулимана в кармане — письмо от жены Фатимы: «Дочь спрашивает, когда папа вернёт её куклу из-под обломков». На собрании в чайной лавке,
Авинаш, банковский клерк с вечно мятым пиджаком, и Шивани, стюардесса в синей униформе авиакомпании IndiGo, живут в трёхкомнатной хрущёвке на окраине Мумбаи. Утром он пытается разогреть вчерашние *паратхи* на сковороде с отколотой эмалью, а она складывает в чемодан упаковки с орехами и влажными салфетками. «Опять рейс в Дели? Мы же договаривались…» — бросает Авинаш, глядя на её пропуск с фото, где волосы уложены идеально, не как сейчас — пучком из спутанных чёрных прядей. Шивани молчит,
Малика, дочь виноградаря Раджеша из деревни Амбегаон, ворует удобрения со склада соседа Пракаша, чтобы спасти свой засохший участок. Ее ловит сын Пракаша, Викас, угрожая полицией: «Твой отец проиграл землю в карты, а ты тащишь чужое?» Малика, не глядя ему в глаза, бросает мешок в пыль: «Ваш склад построен на нашей воде — скоро и виноградники сгорят». Тем же вечером она находит в колодце дохлых лягушек, а на заборе — красную краску с надписью «Ворам — позор». Раджеш, пряча дрожащие руки в
Вот, представь: живет себе Иммануил, обычный мужик под пятьдесят. Работает в конторе, которая еле дышит — то ли издательство, то ли непонятно что. Денег не платят третий месяц, а он все терпит. Ну а куда деваться? Дома жена с ребёнком, мечтают о своём углу — не квартире даже, а чтоб хоть сарайчик с окошком. Сын малый даже рисунок на стену прилепил: домик с трубой, как из сказки. Иммануил на него смотрит, а в горле комом — обещал же семье, а теперь даже на краску для забора копить не из чего. И
Знаешь, как бывает — четверо друзей, не разлей вода. Трое уже осели, жён завели, детишками обзавелись, а четвёртый… Ну, тот самый, который вечно с гитарой на вечеринках, про «серьёзные отношения» язвит, а сам в тридцать пять всё «ищу себя», представляете? И вот — бац! — объявляет, что женится. Да ещё на какой-то идеальной девушке, которая, видимо, терпела его философствования про «несвободу брака» целых полгода. Короче, срочный сбор в Харихар Нагаре — это типа их «места силы», где в юности пиво