Малена Сольда

Анайя, с рыжими волосами, перевязанными синей лентой, чинила треснувшую гитару отца Лукаса в крохотной комнате над пекарней. За окном в Боке кричали продавцы эмпанадас, а по мостовой гремели грузовики с мясными тушами. "Снова танцевала на углу Плаза-Доррего?" — Лукас швырнул на стол пачку выкуренных сигарет, пахнущих дешевым табаком. Девушка провела пальцем по зацепке на шали с блестками: "Заработала больше, чем твои «дела» в порту". Утром в её жестяной коробке среди монет
Лукас, 28 лет, бармен из Барселоны, каждое утро наливает кофе в треснувшую кружку с надписью *"Te quiero"* — подарок Кармен. Она погибла полгода назад, врезавшись на своем желтом Vespa в грузовик с апельсинами, но теперь сидит за кухонным столом, пытаясь почистить картошку прозрачными руками. «Опять соль рассыпала», — бормочет Лукас, вытирая пол. «Зато теперь не ругаешься, что я медленно готовлю», — смеется Кармен, хотя ее голос звучит как помехи старого радио. По вечерам они