Хан Джэ-ён

Чан Хун сидит в прокурорском офисе заваленном папками, тянет холодный кофе из пластикового стакана. На мониторе — распечатка звонков депутата Ким Со Джона. «Надо проверить транзакции через офшор в Белизе», — бормочет он, перебирая квитанции с пометкой *«образовательный грант»*. Рядом Мин У, в мятом пиджаке, тычет пальцем в экран: «Смотри, тут переводы на счет его любовницы. Говорила же — начни с парикмахерской в Чонно». За окном Сеул заливает дождем, а они спорят, брать ли с собой детектива Юн
Ли Джун, бывший солдат с шрамом через левую бровь, возвращается в деревню Сокчхон после пяти лет службы. Вместо глиняных крыш и смеха детей — пепелище, вонь горелого риса и труп лошади у колодца. В развалинах амбара он находит Миён, дочь старосты, перевязывающую рану отцу: *«Они взяли зерно, скот… Сынков угнали строить стену на север»*. Ли Джун разминает онемевшие пальцы — на кистях следы от кандалов — и достает из-под камня ржавый топор: *«У Чхве в ущелье еще дымок из трубы. К вечеру соберем
**Первый абзац:** Минхо, 34 года, шеф крошечной забегаловки в переулке возле станции Синчон, каждое утро начинает с проверки залежалой рыбы у поставщика Ким-сан. «Опять жабры серые? — тычет пальцем в тушку. — В прошлый раз клиенты плевались». За стойкой Ли Соён, студентка-подработница, протирает столы тряпкой с запахом уксуса, ворчит: «Халвэ, мне в шесть на пары — успею?» В меню только *ттокпокки* и *кымбап*, но раз в неделю Минхо готовит «особое» — суп из мидий для старика Пак, который всегда
В захудалом кафе возле рынка Тондэмун Ын Хо доедал холодный ттокпокки, когда его брат-близнец Ын Ки ворвался с сигаретным запахом от рубашки. «Опять заложил мой пистолет ростовщикам?» — бросил Ын Хо, вытирая соус с мундира. Ын Ки лишь усмехнулся, потягивая дешевый кофе из пластикового стакана. Через три дня Ын Хо найдут с пулей в груди за кинотеатром «Сеул», а Ын Ки, пряча татуировку на запястье под повязкой, влезет в его форму — размер оказался мал в плечах. На допросе в участке Ёнсан-гу