Мэтью Маккэй

Гэри, 14 лет, в очках с треснувшей линзой, каждое утро мешает арахисовое масло в подвале отцовского магазина «Ройс Маркет» на окраине Виндзора. Его отец, Рой, в клетчатом фартуке, ругается с поставщиком консервов через телефон: «Чего значит "задержим на неделю"? У меня полки пустые!» В банке №23, куда Гэри случайно добавил мёд из разбитой рамки соседской пасеки, масло стало светиться оранжевым. «Пап, глянь! Оно... греет руки, как печка», — ткнул он пальцем в липкую массу. Рой, почесав
Джо Баер, вдова с жесткими локонами седины в волосах, переоборудовала старую ферму в Пламфилде под школу для мальчишек из бедных семей. В классной комнате, пахнущей смолой и мокрым деревом, двенадцатилетний Нат, худой и вечно роняющий ноты со пюпитра, пытался сыграть менуэт на потёртой скрипке, пока за окном Дэн, сорвиголова в залатанных штанах, гонял кур с огорода. «Не нравится суп? — бросила Джо, тыкая ложкой в сторону рыжего Томми, — тогда бери молоток, сарай сам не починится». Вечерами она
Знаешь, есть один сериал, который я недавно пересматривал — такой дикий винегрет из подростковой тревоги и абсурда. Представь: парень лет семнадцати с головой, набитой страхами перед взрослой жизнью, а вокруг него будто карнавал сумасшедших типажей. То его психолог с явными проблемами (больше похожий на серийного манипулятора!) тащит на сеансы, то лучшак-чудак предлагает взорвать школу ради "арт-перформанса". А ещё эта девчонка-иностранка, которая вроде бы рядом, но смотрит сквозь