Джолин Цай

Чэнь ковырял ржавый подшипник в мастерской отца, когда Линь ворвалась с разорванной картой провинции Шэньси. «Они не дали даже урну с прахом, — прошептала она, сжимая в руке медный жетон с иероглифом *мин*. — Твой старик оставил след. Вот». На карте жирным кружком обведен заброшенный угольный рудник возле деревни Лунцюань, где три года назад исчезли двенадцать шахтеров. За окном трещали цикады, а
Гу Шоусян каждое утро раскладывает на столе листы с упражнениями, поправляя очки с толстой оправой. В классе 3-B пахнет древесным клеем от поделок — дети лепят бумажных журавлей к фестивалю. Ли Вэй, математик с вечно мятым пиджаком, сует ей термос с имбирным чаем: «Холодно сегодня, возьми». Она кивает, но ставит сосуд на подоконник, где уже пылится зелёная чашка со сколом у ручки. На переменах