В живописной деревушке, затерянной среди величественных альпийских вершин, скрывается дом, который хранит больше тайн, чем может показаться на первый взгляд. Молодая пара, Адель и Ману, решает оставить шумный город позади и начать новую жизнь в этом уединенном уголке. Их выбор падает на уютное шале, которое обещает спокойствие и умиротворение. Но, как известно, за красивыми фасадами иногда
Эльза погружена в водоворот эмоций и воспоминаний о бывшем, который оставил глубокий след в её жизни. Несмотря на все попытки двигаться дальше, её настроение остаётся в плену прошлого. Две её лучшие подруги решают взять инициативу в свои руки и разрабатывают необычный план, чтобы вырвать Эльзу из оков разбитого сердца. Они нанимают Жюля, обаятельного и харизматичного профессионала из мира
История Жиля и Марион — это мозаика их жизни, сложенная из пяти ярких эпизодов. Всё начинается с конца — сцены их развода. В комнате тишина, лишь их напряжённые взгляды и слова, сказанные словно навсегда. Это момент, где кажется, что всё разрушено, но именно здесь их история начинает новый виток. Обед с друзьями становится следующей главой. Они вроде бы счастливы, но невидимые трещины в
Луи, реставратор из Марселя, копался в коробках на чердаке бабушкиного дома, когда наткнулся на потрескавшийся футляр с карманными часами. Внутри лежал механизм с гравировкой *«11:23, 1925»* и засохшим лепестком розы. В мастерской, заваленной отвертками и тюбиками клея, он вставил шестеренку — внезапно замигал свет, а за окном исчезли автомобили, сменившись телегами с бочками вина. На углу улицы,
Лена, 27 лет, с рыжими прядями в пучке, протирает стойку кафе *La Brume* в Марэ. В 18:45 через дверь врывается Марк — клиент с заказом «двойной эспрессо без сахара» — кидает на стойку мокрый зонт: «Ты же училась на криминалиста? Найди в архивах дело 1998 года: Бернар Лакур, самоубийство». На экране ее телефона мигает уведомление от банка о просрочке по кредиту. Она щелкает языком, смазывает
Элен, затягиваясь сигаретой у открытого окна кухни, нашла потрёпанный конверт в ящике комода с бельём. На чёрно-белом снимке её отец, Рене Дюваль, стоял рядом с незнакомой женщиной в платье в горох, оба смеялись у фонтана на площади Сен-Сюльпис. «Ты знал, что он каждое лето ездил в Тулузу?» — спросила она брата Люка, тыча пальцем в дату на обороте: *июль 1987*. Люк, разбирая коробки с
Знаешь, когда я читаю про тех, кто выжил в Холокосте, всегда мурашки по коже. 1946 год — они ведь уже прошли ад, но вместо отдыха снова в путь: рваные чемоданы, потрёпанные надежды, а в голове одна мысль — "доберёмся до своей земли". Кто-то из разбомбленных городов Европы тащится, кто-то из Северной Африки плывёт — все как загипнотизированные тянутся к этим прокуренным средиземноморским