Ян Синьин

Чун Цзы, худощавый паренёк в поношенной куртке, копался в огороде, когда услышал кашель бабушки из-за ширмы с выцветшими журавлями. «Лекарства хватит на три дня, — сказал доктор Ван, вытирая очки тряпкой, — ищи *цзинцзе* в городе, но стоит оно…» Парень перебил: «Сколько?» — «Как новый плуг». В старом сундуке нашёл медные монеты, зашитые в пояс, и пешком отправился в Пекин через поля с высохшей кукурузной ботвой. На рынке у аптеки с красным фонарём продавец фыркнул: «Твои пять *юаней* — на
Линь Юй, 28-летняя художница из Пекина, приезжает в деревню Хуанлуо на заказ — нарисовать рекламу для местной лавки лапши. Трещина на стене её гостиничного номера совпадает с узором на чашке, которую утром подаёт Чэнь Вэй, сын хозяйки. Он, учитель младших классов в выцветшей голубой рубашке, поправляет её произношение, когда она спрашивает дорогу к реке: «Не «ся́о хэ», а «сяо хэ́» — ударение на второй слог». Линь смеётся, мажет кистью по холсту, изображая его смешные очки в проволоке. «Тыквы у