Бартон Фицпатрик

Эмили, архитектор из Чикаго, в спешке звонит кузине Жан-Пьера, Мариз, чтобы уточнить список гостей. «Ты точно уверена, что тётя Иветт не против синих скатертей? У неё же аллергия на индиго», — щурится в экран телефона, поправляя очки. Жан-Пьер, тем временем, в Порт-о-Пренсе торгуется с рыбаком за лангустов: «Ты мне как земляку скидку сделай, мы ж не туристы!» Его младший брат, Рико, тайком
Эмили застряла в грязи по щиколотку, пока Джейк пытался вытащить ее ботинок, хлюпая водой. Они свернули с тропы два часа назад — Рик настаивал, что видел озеро через хребет. «Там должен быть мост», — бормотал он, тыча пальцем в карту с облупившимися отметками. Люси, сжимая потрескавшийся компас, первый раз за день выдавила: «Если не вернемся к закату, эти консервы станут нашим ужином». Вместо
Картер Брукс, управляющий хедж-фондом в Нижнем Манхэттене, каждое утро заказывает двойной эспрессо в стеклянной кружке из кафе напротив офиса. Его жена Лора, сортируя школьные ланчи для близнецов, нашла в домашнем сейфе папку с пометкой «Проект Сирена» — списки траншей на Кайманы и распечатанные письма от благотворительного фонда «Новый Рассвет». «Ты вообще понимаешь, что здесь написано?» — она