Холли Мэй Бруд

Лиза, рыночный продавец с прилавка у канала Сингел, каждое утро раскладывала селедку на льду, пока её сосед Томас, владелец закусочной «Хартиг», не притащил ящик помидоров с треснувшим углом. «Опять перезрели, — бросила она, вытирая руки о фартук с пятнами от рыбьей чешуи, — ты бы лучше картофельный суп с копченым угрем попробовал. Клиенты вчера спрашивали». Он закатал рукава, показав татуировку якоря, и начал резать лук: «Мой дед варил тут супы с 60-х. Не буду я угрями голландцев кормить». За
Нора, пятнадцать лет, с расщеплением позвоночника, находит в подвале клиники "Хемстеде" папку с пометкой *Project 12*. Там — фотографии младенцев, включая её детское лицо, и фамилии врачей: Ван Дейк, Мейер. Рядом — Стеф, глухой из-за врождённой аплазии слухового нерва, показывает ей смс: *"Они знают, что ты копала. Беги"*. Они крадут медицинскую карту Норы из кабинета генетика, спрятав её под инвалидной подушкой коляски. В автобусе №23 Нора шепчет: *"Твои родители тоже
Лиза, рыжеволосая флористка с татуировкой лисы на запястье, каждое утро разгружает коробки с хризантемами у заднего входа цветочной лавки на Prinsengracht. Её коллега Марк, вечно в растянутом свитере, ворчит: «Опять поставщик перепутал заказ — вместо белых роз прислал какие-то жёлтые». Лиза, перевязывая стебли шпагатом, парирует: «Скажем клиентам, что это «осенняя коллекция»». В это время Томас, архитектор с хроническим недосыпом, спорит на стройке нового офисного здания у Central Station с
Йонас, пятнадцатилетний заика, тащит из гаража отца старую камеру JVC — на рукоятке пятно от вишнёвого джема. Его сосед Майк, в рваных кедах и с графическим планшетом под мышкой, рисует раскадровку на обороте школьного теста по биологии: «Смотри, тут НЛО приземлится возле супермаркета *Albert Heijn*, а мы с тобой…» Из кухни доносится ворчание мамы Йонаса: «Опять эти ваши марсианские бредни вместо уроков!» Ребята снимают ролики для YouTube в заброшенном сарае за автобусной остановкой — освещение