Nina Holley

Эмили замерла у стойки кафе «Грейс», услышав за спиной смех — слишком знакомый, но за семь лет ставший хрипловатым. Сара, в потертой косухе и с рюкзаком гитары за плечом, тыкала пальцем в меню: «Ты всё ещё добавляешь три ложки сахара в эспрессо?» — «А ты всё ещё красишь прядь волос в синий перед выходными?» — Эмили указала на выбивающиеся из-под шапки локоны. Они не виделись с тех пор, как Сара сбежала в Нью-Йорк после школьного скандала — Эмили тогда вынули из ванной комнаты с порезами на
Лора Кинселла возвращается в родной прибрежный городок Бэйвью после смерти отца-рыбака. В старом сарае за консервным заводом она находит пачку писем 1998 года — переписку между мэром Томасом Грейди и местным шерифом о «несчастном случае» на доке. В закусочной Joe’s Diner, где пахло жареным луком и маслом, её младшая сестра Мэйси роняет: «Папа боялся воды после того шторма. Почему он вышел в море?» Лора скрипит ржавыми гвоздями в кармане — теми самыми, что валялись возле разбитой лодки. Ночью
Лайла, 32 года, менеджер рекламного агентства в Лос-Анджелесе, обнаружила переписку мужа, Маркуса, с незнакомкой в его старом айфоне с треснувшим экраном. Вместо конфронтации она начала следить за ним: находила в карманах его пиджаков чеки из кофейни «Без гущи» на 5-й авеню, где он заказывал латте с сиропом для кого-то еще. В пятницу, пока Маркус объяснял задержку на работе, Лайла пробила историю его карты через приложение банка — в 19:23 был платеж в мотеле «Палм-Три». «Ты вообще слушаешь
Лена Меррик, в прошлом медсестра из Огайо, прячет пистолет Colt 1911 в ящике с кухонными приборами, пока её муж Пол чинит старый грузовик возле сарая. Они сбежали в захолустный городок Брекен после ограбления аптеки, где Пол случайно застрелил охранника. Лена стирает окровавленную фланелевую рубашку в прачечной «QuickWash», замечая, как местный шериф Томми Гарретт пьёт кофе у витрины. «Если мы сейчас не уедем в Канаду, они нас вычислит через пару дней», — бросает Пол, ковыряя отвёрткой в