Ян Жун

Ло Ян, щурясь от осеннего солнца, рисует в клетчатой тетради карикатуру на учителя математики. Через три парты Сяо Мэн бросает в него смятым листком: *"После уроков у фонтана. Принеси магнитофон"*. На перемене они прячутся за спортзалом, где пахнет жареной лапшой из столовой. Ло Ян достаёт из рюкзака старый Sony, обмотанный изолентой. *"Батарейки сели",* — бормочет он,
Ли Мэй, 14 лет, дочь владельцев маленького магазина соевого молока в переулке Чэнду, постоянно опаздывает в школу из-за ночных кошмаров. В одном из них она видит треснувший нефритовый амулет, который позже находит в ящике с утренней выпечкой. «Это бабушкин?» — спрашивает она мать, разглядывая гравировку в виде дракона. В тот же день на уроке математики амулет нагревается, и одноклассник Цзян
А-Ху, паренёк лет десяти, каждое утро проверял глиняные кувшины у порога хижины — надеялся, что за ночь скопилась хоть капля воды. Ветер гнал песок через щели в ставнях, оставляя жёлтую пыль на столе, где дед Лао чинил сломанный компас. «Легенды — не пустой звук, — хрипел старик, завязывая мешок с высохшим рисом. — Под дюнами течёт целое море, но дорогу укажет только тот, кто слышит шепот
В эпоху Тан Сяо Цянь, дочь владельца чайной лавки, ежедневно раскладывала высушенные листья пуэра на бамбуковых подносах. На рынке, где пахло жареным кунжутом и вяленой уткой, она столкнулась с Лян Цзе — младшим чиновником, проверявшим налоги. **"Ваш отец задолжал за три месяца, — сказал он, перебирая деревянные бирки с иероглифами, — но этот чай… пахнет, как в моём детстве"**. Они