Семен Крупник

Мальчик Джельсомино с голосом, разбивающим стены, бредёт по пыльной дороге и натыкается на город с перекошенными домами. Вывески врут: булочная зовётся «Больницей», а из окна мясной лавки доносится аптечный запах. Встречает Бенвенуто — худого парнишку в заплатанной рубахе. Тот тащит его за рукав в переулок: «Не смей говорить правду, а то Джакомоне в темницу бросит». Кошка Ромолета, пробегая мимо,
На палубе крейсера «Аврора» комиссар Семенов, затянутый в кожаную куртку, разминает замёрзшие пальцы. Рядом матрос Глухов, с обветренным лицом и подтёками машинного масла на рубахе, кряхтит, подкручивая гайки на орудийной башше. «Опять в Нарву? – бросает он, сплёвывая в ледяную воду Финского залива. – Там же снарядов нет, одни голодранцы с винтовками». Семенов молча достаёт смятый приказ из
Представь, рождаешься с талантом, от которого невозможно скрыться: вместо слов — песни. Всегда. Везде. Даже когда пытаешься молчать — горло само выдаёт мелодии. Серьезно, как вообще с этим жить? Ну вот, например: захочешь сказать «спасибо» в автобусе — а из тебя льётся ария. Поругаешься с парнем — а он получает оперный дуэт вместо мата. Смешно? Ну, наверное… Но мне кажется, это жутко одиноко. Мне