Пол МакКарти-Бойингтон

Лиам, худой парень в потёртой кепке, каждое утро патрулировал доки с блокнотом, куда записывал странные колебания воды — например, как в прошлый четверг волны замерли на 10 минут, будто плёнка на паузе. Его соседка Эйвери, работавшая в кафе *"Морская чайка"*, находила под столиками чешуйки с радужным отливом: «Ты видел, как Джесс вчера уронила вилку? Она расплавилась, как пластилин», — шипела она, показывая деформированный металл. Картер, бывший моряк с татуировкой осьминога на шее,
Элиас, индонезийский археолог-любитель, копался в земле возле руин храма в Джокьякарте, когда наткнулся на металлический диск с резьбой, напоминающей календарь майя. Он позвонил своей сестре Дине, которая торговала специями на рынке Пасари Барау: «Смотри, тут что-то щелкает, как часы, но стрелки крутятся назад». Тем временем в Лос-Анджелесе Айрин, студентка-физик, заметила аномалии в данных с датчиков, расставленных в канализации под Бродвеем. Ее сосед по общежитию, Тео, усмехнулся, доедая
Энни, с ожогом на левом запястье от сигареты Павла, моет посуду в закусочной Joe’s Diner. В кармане её фартука — фотография дочери Софи, снятая в школьном театре. Вечером, после смены, она идёт к Лиаму, который учит её разбирать Glock 19 в подвале дома на Hickory Street. «Ты ошиблась с пружиной, — бросает он, затягиваясь сигаретой. — Собери ещё раз, или тебя пристрелят раньше, чем ты вспомнишь, где тут магазин». На стене — карта Галифакса с отметками красным маркером: бар «Чёрный ястреб»,
Знаешь, иногда кажется, что жизнь — это просто прогулка под дождем… А потом бац! — и ты уже бежишь в этом еба*ом кошмаре на выживание. Вот как Вероника — обычная девчонка, которая в один день просто вышла за хлебом, а в следующий уже задыхается на треке с кучей таких же несчастных. Правила? Да тут всё просто до жути: замешкался — труп. Свернул в кусты пописать — труп. А финишную ленту вообще только один человек рвёт, и все это знают. Представляешь этот адский психоз? Все эти люди вокруг — они
Представляешь, 1889 год, Аризона — пекло, пыль и полный беспредел. Трэвис МакКейн, этот типаж с лицом как потрескавшийся кожаный сапог, вообще обнаглел! Собрал банду отморозков и давай городок к рукам прибирать. Бордели, салуны — всё подмял, а местным так и вовсе «крышу» навязал. Ну знаешь, типа «платите, а то хуже будет». Жуть, да и только. А старик-шериф? Бедолага, он ж телеграммы маршалам штата слал-слал — тишина. Как в пустоту кричал. Представь его: седой, в потёртом жилете, ночами у окна