Дьем Ми

Ральф, кролик с облезлым левым ухом и подпалинами на розовой коже, ковыряет лапой в пустой консервной банке, заменяющей миску. Его клетка стоит в подвале лаборатории на окраине Питтсбурга — стены покрыты плесенью, а от ламп дневного света гудит трансформатор. По соседству хрипит морская свинка Лула, у неё опухоль на шее размером с грецкий орех. «Зато мы герои, — бормочет Ральф, вытирая
Линь втирает тряпкой разводы на столике в кафе *Hoa Nắng*, когда Тхао врывается с пачкой конспектов под мышкой. «Мать опять кричала, что я зря учусь на дизайнера, — выдыхает она, хватаясь за стакан холодного чая с лаймом. — Говорит, выйди замуж за сына аптекаря, будешь таблетки считать». Линь перебрасывает волосы, заляпанные карамельным сиропом: «А ты скажи, что аптекарь — гей. Проверено: моего
Лан, 19 лет, целыми днями кроит ткани в тесной мастерской на краю рынка Бен-Тхань. Её ножницы с обмотанной изолентой ручкой — подарок умершей матери, которая когда-то шила ао дай для жены мэра. Сосед-рыбак Тханг постоянно забегает с потрёпанным пиджаком: «Опять пуговицы отвалились. Ты ж ведь волшебница, Лан — три минуты, и как новое!» Она молча чинит, зная, что он специально рвёт швы, чтобы