Джаэль Роберсон

Винсент, бывший автомеханик с татуировкой полумесяца на шее, копался в двигателе старого «Камаро» в гараже на окраине Альбукерке. Рядом валялись промасленные тряпки и банка с облезлой надписью «Гайки». Его сестра Лена, в рваных джинсах и с пачкой сигарет в кармане, ворвалась, швырнув на стол карту с отметкой у заброшенного элеватора. «Там ящики с нашими фамилиями, — прошипела она, — Эмилио
Лейла, официантка из захудалого кафе в Бруклине, каждое утро вытирала пятна от эспрессо на стойке, пока не заметила Итана — гитариста, игравшего в метро версию *Clair de Lune* на расстроенной Fender. Он оставлял мелочь в стеклянной банке с надписью «На билет до Оклахомы», а она подкладывала туда купюры из чаевых. «Ты платишь за то, чтобы я исчез?» — спросил он как-то, застав ее за этим. Она