Андрей Кузичев

В приморском городке Елизово семиклассник Артём Козырев находит в подвале старой водонапорной башни ржавый котелок с выцарапанной надписью «Шептун-96». Забирает его домой, прячет под кроватью рядом с коробкой от сломанного джойстика. Ночью слышит шепот: «Верни, где взял». На утро в школе рассказывает соседке Рите Ганиной, та смеётся, но замечает синяки на его руке — будто чьи пальцы сжимали.
Оксана, 17 лет, в джинсовой куртке с выцветшими локтями, каждый день после школы забегает в гараж к отцу-слесарю. Там пахнет машинным маслом и вареньем из терновника – мать Наталья оставляет банки на верстаке, пока возится с огородом. В пятницу вечером на остановке у кирпичного завода «Прогресс» появляется Марко, ее друг детства: вернулся из Киева с коробкой грампластинок и шрамом над бровью.
В Киеве Оксана, парикмахер с фиолетовым маникюром, чинила фен, когда наткнулась на старую шкатулку в подсобке. Там лежала икона с треснувшим стеклом. "Хто це взагалі сюди засунув?" — пробормотала она, протирая пыль тряпкой для стрижки. В тот же миг в селе под Житомиром Игорь, в застиранной футболке и резиновых сапогах, разбирал завал в сарае. Его ладонь наткнулась на такую же икону.
Виктор Соколов, инженер с облупившейся краской на балконе пятиэтажки в Люберцах, втихаря снял кольцо и положил в ящик с гаечными ключами. Алина, его жена, парикмахер в салоне «Этуаль», уже третью неделю спала на раскладном диване в гостиной. «Кирилла в субботу на футбол отвезешь?» — бросила она, разогревая пельмени в микроволновке с треснувшей дверцей. Дети — пятнадцатилетний Кирилл с вечно
Виктор приезжает в Днепродзержинск спустя 12 лет, въезжая в двор хрущёвки на разбитой «Волге». Его встречает мать, Людмила Степановна, в выцветшем халате, развешивающая бельё на балконе. «Чайник вскипел, сама не знаю, зачем жду», — бросает она, не обнимая. Вечером он заходит в бар «У Гены», где бывший одноклассник Сергей, теперь с татуировкой волка на шее, тычет в него пальцем: «Ты ж в Киев
Знаешь, есть такие люди, которые будто рождены носить погоны? Вот Матвей Герасимов из таких — служивый до мозга костей. Контрактник со стажем, принципиальный как гранит: своих ребят в обиду не даст, а перед начальством спину не гнёт, хоть кол на голове теши. Армия для него — всё. Даже представить странно, как этот человек в «гражданке» выживет: там же ни уставов, ни приказа «подъём» в шесть утра,
Знаешь, история эта про Виолетту… Ну, девчонку из глухого поселка, который даже на карте толком не найдешь. Мечтает о любви, как все мы в ее годы, а счастье — хоть тресни! — не приходит. То ли парни вокруг не те, то ли сама не понимает, чего хочет. Говоришь ей: "Выбирай уже кого-нибудь!", а она — улыбнется грустно, глаза в пол — и все. Ну типичная "невеста ветра", как у нас в
Вот, представляешь, Кирилл Макаров — парень, который вылетел из архитектурного с красным дипломом. Все дороги вроде открыты, да ещё невеста — красотка Вика, папина дочка с кучей связей и денег. Но нет же! Упёрся наш герой: принципы, мол, дороже. Никаких тестяных протекций, хоть тресни. Да и вообще сообразил — они с Викой будто с разных планет: она в шёлках да клубах, он — в чертежах и идеалах. В
Знаешь, есть у меня один сериал в голове крутится — про эту огромную семью Самокрутовых. Ну, представь: дед Николай, который, наверное, всех держит в ежовых рукавицах, его сын Петя с Настей — типичные «рабочие лошадки», и куча детей-внуков. Алевтина, Егор с женой Натальей и сыном, Гена, Вероника… Ну и конечно, как в любой семье — то ссоры, то смех, то все вместе картошку чистят, пока проблемы
Знакомьтесь, Варвара Ивановна — пенсионерка с огоньком! Бывшая учительница, сейчас вместо учебников штудирует Агату Кристи да присматривает за внуками Гошей и Лизой. Переехала к сыну Роману и его жене Алёне, думала — пироги печь да сказки читать. Ан нет! Две хозяйки на кухне — это вам не детектив с хорошей концовкой. То кастрюли не там стоят, то методы воспитания: бабушка разрешает мороженое
Знаешь, вот эта жуткая традиция в роду Жанны — все бабы помирают ровно в 31? Ну, типа, прям как часы! И ладно бы древняя легенда, но её-то день рождения на носу, а вокруг творится какая-то мистическая фигня. То зеркала трескаются, то тени мелькают — брр, мурашки аж по спине! И ведь не отмахнёшься: как будто сама смерть шепчет — «готовься, детка». Пришлось ей влёт собираться в свой захолустный
Представляешь, четверо друзей пытаются раскусить одного человека — Сашку Новгородцева, нашего современника, 42 года. И каждый из них, как в той басне про слона и слепцов, тянет одеяло на себя: хвастун Валентин, вспыльчивый Михаил, галантный Игорь и холодноватый Вениамин. Каждый свой Сашку лепит, факты перевирает, да и вообще — кто ж их разберет, где правда, а где вымысел. Но вот что удивительно —
Вот представь: обычная девчонка Даша, приехала в Москву с подругой — ну, как все, «покорять столицу», ага. Преподаватель техники речи — звучит солидно, да? Только вот жизнь-то как у всех: обшарпанная съемная однушка, халтурки за копейки, и так изо дня в день. Скукотища, в общем. Ну кто бы мог подумать, что всё изменится из-за одного клиента? Подворачивается ей как-то заказ — тренировать речь
Знаешь, есть такие истории, которые будто зеркало подносят к нашей жизни? Вот, например, две сестрёнки из провинции — Катя и Юлька. Приехали в Москву, глаза горят, мечты выше небоскрёбов. Ну типично, да? Только вот реальность-то кусается, как зимний ветер в лицо. Старшая, Катя, втюрилась в фотографию — видит мир через объектив, верит, что кадры могут изменить всё. А младшая, Юлька... Ох, эта
Вот, представляешь, Мара Александрова — ну такая, с характером острым, как бритва, и судьбой, которая словно специально подкидывает ей углей. Каждый день для неё — как выживание в джунглях: бьётся, царапается, лишь бы не сломаться. А мужики-то вокруг… Ох, эти её истории! То финансы в них вбухает, то душу вывернет — а они взяли да и слиняли. Сердце-то у неё уже, наверное, в синяках, а она всё
Знаешь, такие истории всегда цепляют — про дружбу, которая годами держится, несмотря на все жизненные виражи. Вот эти четыре подруги — Катя, Вика, Люба и Маруся — вместе еще со студенческих времен. Журфак МГУ, мечты о карьерах, а в итоге только Катя осталась в профессии. Остальные? Вика и Люба вон бизнесом рулят, а Маруся… Ну, сама говорит, что она «домохозяйка, но с зарплатой». Прикольно, да? Но
Представьте: три холостяка втиснулись в одну квартиру, как селёдки в банке. Евген — этот вечный мечтатель с блокнотом вместо щита, вечно витает где-то между облаками и страницами своих недописанных романов. А вокруг него крутятся два взрослых дядьки — отец Константин Алексеич с вечной тревогой в глазах и дядя Гриша, который ворчит, как чайник на плите. Эти двое прям с ума сходят! То ли от страха,
Знаешь, есть такие истории, где все начинается как красивая сказка, а потом... бац! Жизнь вносит свои коррективы. Вот смотри: он – крутой европейский чемпион по боксу, она – успешная бизнес-леди с обложки. Познакомились, искра пролетела – ну идеальная пара, казалось бы. А потом бац – четыре года как не бывало. Он, весь такой романтик, бросает спорт ради семьи. А она? Вгрызлась в карьеру как
Знаешь, история эта началась с обычной вечеринки — ну, как обычной... Мария, жена Филиппа, еще тогда шептала мне в ухо (ну, в смысле, зрителю): «Чует мое сердце — тут что-то нечисто». А как иначе? Ее мужчина, Филипп, с его вечными «деловыми совещаниями», да друг ихний Алексей, который внезапно собрался на выставку за границу. Бросил жену-красотку Анну одну — ну ясное дело, искра между Филиппом и
Знаешь, история эта — как взрыв эмоций в тишине захолустного интерната. Алексей, учитель, который, казалось бы, застрял в рутине уроков и ночных дежурств, вдруг теряет голову от Лики — практикантки с безумной идеей изучать... ну, скажем так, «взрослые» вопросы у подростков. Ну а что? Дети же всё равно шепчутся по углам, правда? Но вот они решили не шептаться. Раскрыли ящик Пандоры нараспашку —
Знаешь, как бывает — с виду идеальная семья, все при деньгах, улыбки на фото... Ан нет, копни глубже — и там такое! Вот представь: отец, глава клана, тяжело заболел. Решил, видимо, по-джентльменски — разделить наследство между четырьмя отпрысками. Ну, типа, пусть каждому достанется по справедливости. Только вот загвоздка: справедливость-то у каждого своя, да? Старший сын, наверное, уже мысленно