Райн Симмул

Мартин, худой радиомеханик из Таллина, прятал транзисторы в полых кирпичах сарая, пока его сестра Майя отвлекала патруль болтовнёй о дефиците туалетной бумаги. В порту Пирей Катерина, дочь расстрелянного греческого партизана, перешивала на машинке «Зингер» подкладку пальто, зашивая туда списки имён. Их свёл слепой торговец оливками в Афинах, сунув Мартину записку: *«Скажи ей, что в Фессалии ещё помнят её отца»*. «Держи детали под полом, — прошептала Катерина, разламывая лепешку с бараниной, — у
В комоде с отсыревшими ящиками, который Анна пыталась починить уже неделю, она нашла пачку писем 1940-х, адресованных незнакомой Марте Левин. Чернила выцвели, но подпись в углу — «Твой Эдуард» — совпадала с именем деда Юри, который молчал о войне. «Ты в курсе, что твой дед мог встречаться с еврейкой из квартала Каламая?» — спросила Анна, разворачивая конверт с печатью гестапо. Юри, чинивший велосипед на кухне, бросил гаечный ключ: «Бред. Он до Таллина добрался только в 44-м». Но почерк,