Халил Бен Гарбия

В Брюсселе, на вокзале Гар-дю-Миди, Люк Мерсье, 34 года, часовщик с потёртым чемоданом инструментов, обнаруживает в механизме старых станционных часов письмо на голландском. «*19:23, платформа D. Возьми зелёный зонт*», — читает он вслух, поправляя очки. В тот же день Элоиза Вандер, 28 лет, рисует акварелью в парке Пятидесятилетия, когда к её мольберту подлетает воробей и оставляет на палитре пятно смолы. «*Идеально для облаков*», — бормочет она, смачивая кисть в банке из-под консервов. Вечером
Леа, пятнадцатилетняя школьница из пригорода Парижа, находит на берегу Сены тело Реми — парня, утонувшего в 1987-м. В кармане его джинсовой куртки застревает гребень с инициалами "М.Л.", а через час она просыпается в чужой квартире, в теле девушки с фиолетовым макияжем, которая спорит с парнем в косухе: «Жюль, хватит ныть — ключи от склада уже в канаве». На столе — газета с датой "15 октября 1987". Леа роется в старых письмах под кроватью, находит фото Реми с группой панков
По книге Агаты Кристи «Час ноль». Вот честно, связь между неудачным самоубийством, нелепым обвинением школьницы в краже и, скажем так, личными любовными драмами популярного теннисиста вызывает только один вопрос — вы серьёзно? Ну правда, как всё это вообще связано? На первый взгляд, реально кажется, что ничто. Совсем разные истории, почти нелепый набор совпадений. Но вот что меня всегда поражает у Кристи — как из таких, казалось бы, не связанных ниточек она сплетает одну большую интригу, да ещё