Самер Исмаил

Лейла, 22 года, прячет виолончель под кроватью в комнате с выцветшими голубыми шторами. Каждую среду она говорит отцу Насеру, что идет на курсы шитья, а сама пробирается в заброшенное здание бывшей больницы в старом районе Джидды. Там Фарид, студент-архитектор с облупленными красками на пальцах, расставляет пластиковые стулья для подпольных репетиций. «Ты уверена, что хочешь играть Шостаковича?»
Юсуф, водитель грузовика с потрескавшимися от солнца пальцами, каждое утро объезжал стройки Дубая, разгружая плиты и цемент. Его сестра Лейла, инженер в белом хиджабе, застрявшем в дверце кабины, проверяла расчёты ветровой нагрузки на 85-этажную башню «Аль-Нур». В пятницу, когда песчаная буря оставила на экране её ноутбука жирный отпечаток, она нашла ошибку в данных подрядчика. «Ты видел эти
Ахмед, сотрудник муниципального архива, натыкается на папку с пометкой *1973* в пыльном углу хранилища. Внутри — письма инженера Саида Аль-Хаджри, исчезнувшего после провала проекта по опреснению воды. За обедом в закусочной *Al-Faiha* он рассказывает сестре Лейле: «Тут даты не сходятся. Вроде строили станцию в Шувайхе, но отчеты утверждают, что ее срыли еще до закладки фундамента». Лейла,
В пригороде Дамаска молодая мать Сана просыпается затемно, чтобы занять очередь за газовым баллоном. Ее сын Амир, 8 лет, спит, укрывшись курткой вместо одеяла — отопление сломалось две недели назад. На разбитой дороге к рынку Аль-Кабун женщина в *хиджабе* с трещинами по краям торгуется с мальчишкой-продавцом: *«Четыре тысячи за литр керосина? Вчера было три!»* Внезапный гул вертолетов заставляет
Знаешь, я недавно смотрел фильм про Умара ибн аль-Хаттаба — того самого второго халифа, про которого столько слышал с детства. Ну, представляешь, он же был сначала ярым противником ислама, а потом стал его столпом! Вот это поворот судьбы, да? Меня до сих пор мурашки берут, когда вспоминаю сцену, где он, такой грубоватый с виду, прячет Коран под плащом, будто драгоценность, чтобы никто не увидел.