Ко Чжэньхай

В старом чайном магазине на углу улицы Цинхэ в Ханчжоу Су Ин, дочь владелицы, каждое утро перебирала высушенные листья жасмина, замечая, как пыль оседает на деревянных полках. Её жизнь состояла из запахов чая, разговоров с пожилыми клиентами в выцветших куртках и тихих перекуров во дворике, где росла старая слива. Всё изменилось, когда Чэнь Сюань, сын партнёра магазина из Шанхая, приехал
Ли Вэй, парень в потёртой кожаной куртке, каждое утро таскал ящики с рыбой на рынке в порту Циндао. Его соседка, Мэйлин, ворчала, когда он забывал выключить свет в общей кухне: «Ты хоть раз думаешь о счетах?» Однажды в коробке с сельдью он нашёл старую карту, испещрённую иероглифами — её края пахли ладаном, как в храме у бабушкиного дома. В Шэньчжэне, среди неоновых рекламных щитов, Ли Вэй
Чжун Куй, парень с татуировкой дракона на предплечье, копался в старом сундуке в хижине на краю деревни Луньцзян. Нашёл потёртый свиток с картой ущелья Мэнпо — там, по слухам, зарыт колокол, отпугивающий демонов. «Без колокола не справишься, — хрипел его дед перед смертью, указывая на шрам от когтей яоху. — Они вернутся, когда луна станет чёрной». Через три дня в деревне пропал мальчишка-гончар:
Знаешь, как это бывает в старых легендах? Представь себе древний Китай — не единая империя, а лоскутное одеяло из царств, которые только и делают, что грызутся за клочок власти. Война на войне, пыль да кровь под копытами. И среди всей этой жуткой неразберихи выплывают два королевства — Ян и Жао. Ну, классика: вечные соперники, как кошка с собакой, только масштабнее. Годами они выясняли, кто