Нандана Сен

В Кейптауне 17-летняя Нома Мбеки находит в развалинах дома бабушки потёртый дневник на африкаанс. На страницах — схемы подземных тоннелей под Table Mountain и обрывки писем 1943 года с подписью «Э.Г.». Её сосед, сын шахтёра Табо, замечает в углу эскиза символ — три переплетённых змеи. *«Это же метка «Серых теней», — бормочет он, перебирая чётки. — Папа говорил… Они ещё в 80-х контрабанду тут
Представь: двое в душном купе поезда, оба индийцы, оба чуть не подпрыгивают от клаустрофобии. Один — Рахул, вечный «писатель», который годами корпит над романом, а издает только счета за виски. Второй — господин Рай, тот еще костюм из дорогого бутика, но взгляд как у загнанного зверя. Сначала болтают о ерунде — погода, цены на билеты, а потом... Бум! Оказывается, оба женаты, оба несчастны, и оба
Представьте: два летуна на вертолёте болтаются где-то на границе, делают рутинную разведку. Скукота, облака, внизу горы как складки старого одеяла. И вдруг — бац! Среди трупов этих самых вражеских головорезов что-то шевелится. Присмотрелись — наш парень, еле дышит, весь в кровище. Ну как тут, а? По уставу обязаны свалить по-тихому: задание есть задание, риски высокие. Но они же не роботы, в