Боби Лапуант

В Париже, на углу улицы Монторгей, Элен Кудер торгует старыми книгами из ларька с выцветшим зонтом. Ей за сорок, волосы собраны в тугой пучок, пальцы в черных кружевных перчатках листают страницы "Братье Карамазовых" с пометками на полях. Каждое утро она покупает круассан у пекаря Люсьена, который шепчет: "Опять не спите, мадам? Вам бы к врачу". В ящике под прилавком лежит
Знаешь, история этого Макса — ну просто классика про копов с тараканами в голове. Представь: парень в форме, а внутри — каша из принципов и мании поймать всех гадов за руку. Коллеги ржут, типа "Расслабься, чувак, не 1840-й на дворе!", а он стискивает зубы и молчит. Ну как молчит — глаза-то горят, будто сам себе клятву крови дал. И ведь смешно — вроде судьёй неудачным был, а все равно
Вот, смотришь на Пьера — архитектор вроде успешный, возраст «мужчина в самом соку», а внутри, похоже, полный раздрай. Бросил жену-красотку Катрин (ну, типа, «исчерпали себя», как он всем объясняет), теперь живет с Элен — милой, но... эх, знаете, как бывает? Вроде и страсть есть, и вместе кофе по утрам, а что-то щелкнуло. Или это он сам себе врет? Вот сидит он вечером с бокалом вина, смотрит в