Анна-Мария Ферреро

Марчелло, сын каменщика из Трастевере, нашел в развалинах терм Каракаллы потёртый медный медальон с выцарапанной картой. Он показал находку Карло, своему кузену-студенту, который сразу замер, поправляя очки с треснувшим стеклом: «Здесь отмечен вход в старые водостоки под Палатином. Дед говорил, что туда свалили слитки после разграбления галеонов в 1527-м». Ночью, при свете керосиновой лампы, они
Джузеппе, сын трактирщика Карло из Ронколе, в восемь лет чинит поломанный спинет в церкви. "Слушай, парень, — бормочет органист Пьетро Байстрокки, — если не перестанешь трогать инструменты, тебя выгонят". В Буссето купец Антонио Барецци замечает, как юноша переписывает ноты при свече: "Завтра будешь помогать в конторе, но после обеда — занимайся своими аккордами". Милан, 1832:
Знаешь, иногда история просто врезается в сердце, как осколок. Сентябрь 1943-го. Италия вроде сдалась — ну, думаешь, конец этому аду? Ан нет! Гитлеровцы в ярости: «Как это так, без фюрера воевать не хотите?» И вот уже Неаполь под немцами. А дальше... Боже, даже вспоминать тяжело. На площади — мальчишка-моряк. Совсем юный, улыбка до ушей, будто только что маме кричал: «Я жив!» А через минуту его
Знаешь, иногда старые фильмы выстреливают так неожиданно… Случайно наткнулся на эту историю про чудаковатого аристократа — ну тот самый, где он вляпывается в дикие ситуации из-за своей безумной щедрости. Ого, думал сначала: очередная пустышка про «ах, какое прекрасное ретро». Ан нет! К середине уже хохотал, как сумасшедший, когда он пытался подарить целый зоопарк случайной официантке.