Рамез Галал

Ахмед, таксист из района Шубра, каждое утро начинал с проверки старой «Фиата» — подшипник гудел, будто молился. Его сестра Надя, 17 лет, прятала учебник по биологии под матрас, пока отец, Али, ругал цены на помидоры на рынке Эль-Халиль. «Тысяча фунтов за баклажан? Да вас всех в тюрьму пора!» — орал продавец, швыряя газету. В кафе «Эль-Фалаки» друг Карим, парикмахер с татуировкой якоря на
Ахмед, худощавый парень в заляпанной краской рубашке, копался в ящике с резцами для дерева. Его мастерская — крохотная комната над каирской закусочной, где запах жареных бобов смешивался с лаком. Фарук, друг-археолог с вечно потрескавшимися губами, втиснулся в дверь, держа амулет в форме глаза: «Слушай, это из гробницы под Саккарой. Надпись гласит: "Тот, кто разбудит спящий огонь…"»