Ван Юшо

Цзюнь Цзюлин переехал в старый район Чэнду после смерти отца, поселившись в крохотной квартире с треснувшим окном, выходящим на уличный рынок. Каждое утро он просыпался под крики торговцев, продающих *хого* и специи, а по пути в лицей заворачивал в лавку старика Ли за паровыми булочками. В классе он столкнулся с Линь Сяо — девчонкой в потертом пиджаке, которая, не глядя, бросила ему: *«Ты занял моё место у окна. Сдвинься или исчезни»*. Их диалоги сводились к спорам о задачах по физике и
Жуи просит служанку Сяоцзюй перевязать рану на ладони — вчера она сама обрезала розы в саду, чтобы отправить их императору Цяньлуну. «Скажи повару, пусть приготовит утку с каштанами, — шепчет она, поправляя нефритовую шпильку в волосах. — Его Величество любит это блюдо в дождливые дни». Во внутреннем дворе Цяньлун, разбирая доклады о засухе в Шаньдуне, машинально трогает шелковый мешочек у пояса — там засохшие лепестки хризантемы, подаренные Жуи десять лет назад. Слуги замечают, как он дольше
Ли Сяо, седобородый отшельник, каждое утро проверял ловушки на кабанов в гуще бамбукового леса. Его хижина у подножия горы Хуань была заставлена глиняными кувшинами с сушеными травами, а на стене висел меч с потускневшей гравировкой — подарок умершего учителя. Ученик Цзин, пятнадцатилетний паренек с вечно запачканной в саже курткой, ворчал, пока чинил сломанный жернов: «Сколько можно молоть рис да слушать ветер? В Шаолине хоть драться учат!» Ли Сяо, развязывая узел с пойманной форелью, буркнул: