Ван Юшо

Цзюнь Цзюлин переехал в старый район Чэнду после смерти отца, поселившись в крохотной квартире с треснувшим окном, выходящим на уличный рынок. Каждое утро он просыпался под крики торговцев, продающих *хого* и специи, а по пути в лицей заворачивал в лавку старика Ли за паровыми булочками. В классе он столкнулся с Линь Сяо — девчонкой в потертом пиджаке, которая, не глядя, бросила ему: *«Ты занял
Ли Вэй, худощавый мальчик в потертой куртке, каждый вечер чинил старую лодку у причала. Однажды из камышей вылез огненно-рыжий лис с шерстью, слипшейся от речной грязи. "Эй, двуногий, — хрипло бросил зверь, — плоскогубцы уронил. Там, под корягой". Мальчик, морща нос от запаха тухлой рыбы, протянул инструмент, а лис, назвавшийся Хули, стал таскать ему гвозди зубами. По утрам они крали
Жуи просит служанку Сяоцзюй перевязать рану на ладони — вчера она сама обрезала розы в саду, чтобы отправить их императору Цяньлуну. «Скажи повару, пусть приготовит утку с каштанами, — шепчет она, поправляя нефритовую шпильку в волосах. — Его Величество любит это блюдо в дождливые дни». Во внутреннем дворе Цяньлун, разбирая доклады о засухе в Шаньдуне, машинально трогает шелковый мешочек у пояса
Ли Сяо, седобородый отшельник, каждое утро проверял ловушки на кабанов в гуще бамбукового леса. Его хижина у подножия горы Хуань была заставлена глиняными кувшинами с сушеными травами, а на стене висел меч с потускневшей гравировкой — подарок умершего учителя. Ученик Цзин, пятнадцатилетний паренек с вечно запачканной в саже курткой, ворчал, пока чинил сломанный жернов: «Сколько можно молоть рис