Омри Лукас

Лиора, 27 лет, с рыжими кудрями до плеч, каждую среду протирает стойку в караоке-баре *Neon Hummus* на окраине Тель-Авива. В углу зала — треснувший экран с титрами на иврите и арабском. «Ты опять забыла сменить фильтр в кондиционере?» — бросает ей Шимон, владелец, разбирая пачку сигарет «Дерех». В 23:15 заходит Амир, водитель маршрутки №48, с потёртым плейлистом песен на идише. Его смех
Эмиль, шведский хакер с потёртым ноутбуком, сидел в стокгольмской квартире над каналом, жуя булочку с корицей. Его сообщение в зашифрованном чате гласило: *«Серверы в Шанхае открыты с 02:00 до 04:00. Нужен физический доступ»*. Ответил Ли Чен, китайский курьер, разгружавший в это время ящики с электроникой на рынке Юйюань: *«Камеры на углу Huaihai Road слепые 12 минут. Только если Илан отвлечёт
Лирон, 22-летний механик из Хайфы, чинит старый Suzuki в гараже своего дяди Амира. Каждую среду он заходит в кофейню «Эшколь» на улице Алленби, где Майя, студентка-антрополог из Чикаго, заказывает эспрессо с кардамоном и переводит ивритские стихи. «Ты опять пролил масло на сиденье», — бросает она, указывая на пятно на его куртке. Он смеётся, достаёт из кармана ключ от заброшенной мастерской в