Нурия Бахес

В Мехико 18-летняя Луз каждое утро просыпается под крики уличного продавца тамале, замечая на руке три одинаковые родинки, которые пульсируют перед смертями. Она работает в лавке специй на рынке Сонора, развешивая чили-де-арболь в мешочки, когда внезапно попадает под грузовик с ананасами — и возвращается к запаху жареных кузнечиков из соседнего ларька. «Опять? В третий раз уже!» — бормочет она,
Ох, представляешь, жила-была Лусиана Дюваль — вся такая гламурная львица из мира моды, крутится в роскоши, но душа-то ноет. Когда-то давно, в нищете и отчаянии, она оставила новорождённую дочь у ворот богатого особняка. А всё из-за Хуана, того самого красавчика, который её кинул, едва узнал о беременности. Сердце разрывалось, но что поделаешь — выбрала выживание для малышки. А теперь представь: