Аня Букштейн

Лирон, 24 года, торопливо протирает стойку в кафе на улице Дизенгоф, пока за окном грузовик с арбузами перекрывает проезд к старому рынку. Её подруга Таль, фармацевт из аптеки через дорогу, забегает перед сменой, оставляя на столе коробку с таблетками для Лирониной бабушки: *"Опять забываешь? Она без кардиолола в обморок упадёт"*. Вечером Лирон находит в почтовом ящике конверт с
Знаешь, иногда кажется, что жизнь — как эта оратория с её пафосными аккордами... Вот представь: маэстро везёт оркестр в Иерусалим, все такие возвышенные, "Страсти по Матфею" исполнять. Ну святое дело, да? А в итоге — бац! — и город будто выворачивает тебя наизнанку. Не солнце там над головой, а какая-то чёрная дыра, которая шепчет: *"Эй, гений, а где тут твоё благородство-то
Знаешь, есть такие истории, которые цепляют за живое? Вот, например, в этом старом каббалистическом городе Цфат — месте, где воздух пропитан мистикой и строгими правилами, — разворачивается драма, от которой сердце то замирает, то колотится как бешеное. Наоми, дочь местного раввина, втихаря борется со своей судьбой: она готова на всё, лишь бы не надевать свадебное платье. Учеба для неё — как
Представляешь, Анна, обычная девчонка с русской мамой, пытается выполнить последнюю просьбу отца — захоронить его в Израиле. Ну, думала, что там, взяла прах да и поехала? Как бы не так! Оказалось, что местные религиозные советы — это вам не районная администрация. «Ты не еврейка, — говорят, — раз мать русская. Даже если отец был Моисеем лично — без свидетелей ничего не докажешь». А свидетель-то