Tamari Dunbar

Лиам, 28-летний реставратор из Бостона, находит в коробке с б/у книгами на блошином рынке потрескавшийся портрет девушки в платье 1920-х. На обороте — надпись «Клара, 14 сентября» и адрес заброшенной мастерской в районе доков. Ночью он просыпается от запаха лаванды и видит в углу комнаты силуэт: «Ты… опоздал», — шепчет женский голос, прежде чем исчезнуть. Утром на мольберте Лиама появляется эскиз его собственной спальни с датой «1923», хотя он не рисовал. В кафе «Мельница» официантка Эмили,
Элла, 28-летняя осветительница из Бруклина, втихаря подрабатывает барменом в подвальном клубе возле метро Atlantic Avenue. На репетиции мюзикла «Огни в тумане» она постоянно спорит с режиссёром-перфекционистом Марком о цвете прожекторов: «Ты хочешь, чтобы финал выглядел как дешёвый рождественский витрины? Красный убивает весь смысл монолога Лены». Лена, 25-летняя главная актриса с хроническим ларингитом, носит в сумочке ингалятор и термос с имбирным чаем — боится сорвать премьеру. После
Лейла, студентка-фотограф из Чикаго, находит на блошином рынке старый «Praktica L2» с треснувшим объективом. Первые же снимки с него показывают абсурдные детали: соседка по общежитию, Сара, в кадре всегда с перевернутым лицом, а бездомный у метро «Джексон» — с пустыми глазницами. Когда Сара на следующее утро падает с лестницы, ломая шею, Лейла в панике звонит подруге Джейд: «Ты же видела эти фото! Он *предсказывает*. Надо проверить…» Джейд, практикантка в морге, сперва смеется: «У меня тут труп
Клэр, сваха за тридцать, торопливо поправляет шарф в переулке за кофейней *Bean & Bells*. Её клиентка Эмили, бариста с татуировкой в виде оленя на запястье, давит крошки имбирного пряника в ладони: «Мама грозится привезти того парня с рыбного аукциона в Мэне… Знаешь, с запахом креветок в волосах». Клэр листает приложение на телефоне, отмечая профиль учителя математики из Бруклина («Любит собак и терпеть не может марафоны «Рождественских историй»), но взгляд цепляется за фото мужчины у