Tonya Adamski

В отеле на побережье менеджер Армонд в мятом галстуке пытается уладить сломанный бойлер, пока гость Шейн в кислотных шортах тычет пальцем в бутылку дешевого вина: «Я бронировал люкс, а вы мне подсовываете пробку из прессованных опилок». Его жена Рэйчел, пряча солнечные ожоги под парео, шепчет: «Может, хватит? Мы же не в суде». В номере 12Б Таня с розовым чемоданом роняет урну с прахом матери на ковер — пепел смешивается с песком, залетевшим через открытую дверь. «Боже, мама всегда любила
Лайла, 27 лет, протирает стойку в баре *Крошечный зверинец* на окраине Чикаго. За окном — реклама дешёвого пива, треснувшая от мороза. В 2:15 ночи заваливается Эйден, гитарист из распавшейся инди-группы, пахнет дождём и сигаретным пеплом. «Сделай своё фирменное — виски с лимоном и мёдом», — бормочет он, доставая смятый блокнот с аккордами. Через три дня Лайла находит ту же записную книжку под стулом, залитую кофе, а рядом — разбитый телефон Эйдена с сообщением: *«Они знают про склад. Не ищи»*.