Николас Скарпино

Лукас, парень в потёртой кожаной куртке, каждое утро пробирался через рынок Сан-Тельмо, обходя груды подгнивших фруктов и лотки с поддельными монетами. Его соседка Клара, девушка с татуировкой колибри на шее, работала в прачечной на углу улицы Монсеррат — там, где стиральные машины гудели как умирающие звери. «Опять не спал? — спросила она, вытряхивая пепел из карманов его куртки. — Твои тени под
Лукас, студент-архитектор, натыкается в подвале университетской библиотеки на потёртый блокнот с пометкой *«Пуэрто-Тигре, 1987»*. Внутри — эскизы гигантских скелетов, похожих на слоновьи, и координаты, ведущие к заброшенному пирсу. Заинтригованный, он ищет того, кто оставил записи, и сталкивается с Софией, дочерью исчезнувшего биолога. «Папа говорил, они приходили ночью, — она щурится,
Лиа, 16 лет, втирает тряпкой масло с разбитых костяшек пальцев, пока ее отец Карлос ковыряет в двигателе «шевроле» 78-го года. Мастерская в приграничном городке Санта-Элена — бетонный сарай с выцветшей вывеской «Гарахе дель Норте». Новый парень из школы, Матео, заваливается с покореженным мопедом: «Слушай, ты же чинишь? Папа говорит, у вас тут запчасти со времен потопа». Лиа бросает тряпку в