Кохэй Отомо

Юки, 15 лет, копошится в развалинах аптеки на окраине Токио. Рюкзак забит упаковками просроченного «Панадола» и бутылками с мутной водой. Сестра Кана, 8 лет, лежит в подвале заброшенного общежития с температурой — кашляет в грязный платок с рисунком кроликов. На улице Юки сталкивается с Хинатой, парнем в рваной куртке цвета хаки: он вытаскивает из автомата засохшие шоколадки. «Антибиотики есть?» — «Только если за батарейки обменяешь. Или за спички». Хината показывает потертую карту,
Знаешь, как иногда в кино все начинается с красивой картинки, а потом бац — и ты уже в гуще событий? Вот тут примерно так: шикарная Шейла, этакая роковая женщина с взглядом, от которого коленки подкашиваются, вдруг зовет к себе Саи. Ну тот, понятное дело, уже как мотылек на ее пламя — готов хоть в огонь, хоть в воду. А она ему — про «судьбоносные знаки», про «мы связаны кармой»... Чистой воды лапша на уши, да и только! А сама-то тем временем уже мыслями на другом континенте — сбежать от якудзы,