Melissa Sapienza

Логан Рой, седой медиамагнат с хриплым смехом, роняет сигару на ковёр пентхауса на Пятой авеню. Его дети — Кендалл в мятом костюме, Шив с вечным стаканом минералки, Роман, щурящийся в экран телефона, — застывают у стеклянного стола. «Ты всерьёз хочешь, чтобы я поверил в этот план?» — Логан тычет пальцем в презентацию Кендалла о цифровизации новостей. За окном маячит неон рекламы ATN, их
Лайт Тернер, студент третьего курса юрфака в Сиэтле, натыкается на потрёпанную чёрную тетрадь в подземке возле 5-й авеню. Дождь лил второй день, страницы слипались, но правила внутри чётко виднелись: *«Человек, чьё имя записано здесь, умрёт»*. В кофейне «Бездонная Чашка», за столиком с треснувшей мраморной столешницей, он рисует в блокноте крест над фамилией уличного грабителя, о котором писали в
Дэн, с потрескавшимся чехлом на микрофоне, и Эмили, вечно поправляющая очки, притащили три сумки с кабелями в гостиницу *Блэкторн*. В коридоре третьего этажа пахло плесенью и старыми коврами. "Датчики показывают 12 градусов. Это ниже, чем в холодильнике у меня дома", — бормочет Дэн, тыкая пальцем в экран термометра. Эмили ставит камеру на табуретку из столовой, замечая царапины на
В Бруклине, в подвале бара «Старый якорь», Алексей Волков, он же «Медведь», царапает костяшками по столу, пока Карлос Мендоса, владелец заведения, ставит на кон пачку стодолларовых купюр. «Ты проиграешь — отдашь машину», — Карлос щелкает зубами по сигарете. Алексей хрипит: «Машину? Ты с ума сошел. Ладно… но ставка — 60 на 40». За углом, в туалете, подросток Лера, дочь Алексея, красит губы